Разные стихи * Евгений Харитонов

* * *

Баба Наташа купила на барахолке чашку и юбку.
Чашку, не чушку. Чашку и юбку.
У нее таких вещей не было никогда.
Другие могли купить весь гардероб.
Витя, тетя Анюта, где чашка и юбка которые купила баба Наташа.
Баба Наташа в могилке.
Витенька, тетя Анюта, где чашечка бабы Наташи?

* * *

Короток век сельских детей, репей, сельдерей.
Краток век деток, ребяток.
Раз – призывник, два – новобранец.
Осень прошла по любви по всему,
на пополненьи кленовый румянец.
А городские с продленным веком?
В скверах на шведских ногах.
Пройдет за тобой, солжет – Ай лав.

* * *

6 лет назад было 24,
то есть только на 6 лет отошел от школы,
а через 6 лет 36,
когда через 4 года 5-й десяток.
Сейчас 4-й десяток,
между тем пару лет назад был недавний мальчик.
Надо мысленно перенестись вперед
и пережить, как же так уже столько.
Если бы 6 лет назад! и прийти в себя.
И на самом деле столько,
сколько только что хотел.

* * *

Я конечно, конечно
из этого сердца изъят
никогда не поймет не повернет обратно
никогда в эту голову не придет,
я зачеркнут.
Вбил себе в голову гвоздь
и этим гвоздем меня.
У меня кровь красная у тебя молоко белое
на губах не обсохло,
вынь гвоздь из честной прямой башки
Ты для меня умер я для тебя умер
Обменялись смертями
Неужели моя смерть не утрата
я тебе не успел стать никем
Ты постарайся продумай сердечно издалека
каким я показался вначале
Я потерял голову
Все теплеют говоря о тебе
Любимец людей моет чистит скребет прибирает
у матери поздний сын с придурью
расхлябанный в ситцевых плавках на костях
я почернел, только и думаю
ты ничего про меня я про тебя только и думаю
ласковый чуткий мальчик на побегушках
не пропадай,
я тебя с выступающими лопатками, я без тебя –
давно ли держалась на мне твоя царапина
давно ли ты был полумертвым, притворялся,
вырос в блатном районе
но как младшего брата предводителя шайки не обижали
мальчик, –
прильнуть и погибнуть,
ребро акробата
не исчезай бесхитростный развязный
гибкие кости
я не прощупал
давай как два голубя как никто
Почему, кого любишь, бегут хотят избавиться
Плоский как складной нож услужливый
неужели сердце не дрогнет как я там.
Прильнем два складных ножа
Я не знаю где ты куда ты
может быть заболел или умер
не забывай, я в жизни на грани и для отвода глаз;
я люблю тебя слабого с выступающими лопатками
закрывающего глаза
прильнем два балансёра
мы со временем умрем а ты помни обо мне в слезах.
Почему так, без чего нельзя
к чему навсегда,
то уходит хочет пропасть
Или я комy-то не ответил и теперь за это мне.
Ласковый чуткий ускользающий мальчик-слуга
в плавках цветных на костях
тебя убьют молодого
давай погибнем вместе
вчерашний мальчик завтрашний мертвец
Ты зачем пропал
ты у меня на груди с выступающими лопатками
мы будем не пить не есть смотреть друг на друга
пока не умрем от любви.
Всеми любимый младший сын вырос в блатном районе
но как младшего брата предводителя шайки не трогали.
Все теплеют когда о тебе
почему так за что так всегда –
за что бы ты умер без чего ты не можешь умрешь
хочет прожить без тебя всегда как закон
не пропадай ты зачем
ласковый расторопный в плавках ситцевых на костях
не устоял правильно сделал
не устоял и опомнился
ты зачем так все твердо решил пропасть
мы проснемся и вместе умрем
я умру от тебя с выступающими лопатками
поддающегося закрывающего глаза
о лопатки твои порежусь
скрываешься чтобы я умирал
я почернел
все сразу любят светлеют говоря о тебе
а я больше всех
не покидай не исчезай живой изъян

* * *

До Домодедово долго, через поля,
и наконец как свет в окошке,
ларек с задумчивыми людьми.
Мало в такое время. На Караганду, Балхаш.
Сверху загадочные звезды, где кто-то есть.
Снизу загадочные звезды, где уже точно наши.
Кто-нибудь в Нижнем Тагиле гуляет, видит:
над ним перебирается самолет оттуда туда.

* * *

Одни товарищи в первой десятке,
другие пропали,
а шли наравне.
Гении, вдаль. Споемся. Кто что вытянет.
Ваня, ратуй за лодки.
Толик, не стоит в Москву насовсем.
Гнездятся звезды на родине.
В гнезде три звезды,
и в этом свете я.
Ваня, Толик, Денис.

* * *

В жизни любовь для голубей и для глупых.
Помнишь, любили на самом деле, я и ты.
Я человек пера, под перьями жар.
Знаю во льду любовь. Лёд, голубой, навсегда.
Вижу из-подо льда: да, я любил, нет слов.
Я навсегда люблю слова слова .

* * *

Нас никогда как тогда не бросит друг к другу.
Мы не замрем вдвоем на свете как дети.
Мы не заснем одним сном, как тогда.
Я никогда.
Я никогда, ты лучше заплачь.
Я бы и рад – не могу, не люблю как тогда.
Только и помню: когда-то.
Любили, любили, кажется, так – никогда.

* * *

Не верь, милый друг, как я тебе не верю.
Просто целуем, перебираем друг друга.
Какая сухая осень. Цветы у метро с рук.
Ты охладел, потому что я охладел.
Я разжился на Толю и нового Мишу.
Как красавец, так обязательно Миша.
Почему ты не взял у меня его место?
Почему я тебе не запал весну назад?
Лучше ты слева он справа на обе руки,
чтобы никто не пропал.
Там еще Слава из ЦСКА без звонка.

Евгений Харитонов
* * * Баба Наташа купила на барахолке чашку и юбку. Чашку, не чушку. Чашку и юбку. У нее таких вещей не было никогда. Другие могли купить весь гардероб. Витя, тетя Анюта, где чашка и юбка которые купила баба Наташа. Баба Наташа в могилке. Витенька, тетя Анюта, где чашечка бабы Наташи? * * * Короток век сельских детей, репей, сельдерей. Краток век деток, ребяток. Раз – призывник, два – новобранец. Осень прошла по любви по всему, на пополненьи кленовый румянец. А городские с продленным веком? В скверах на шведских ногах. Пройдет за тобой, солжет – Ай лав. * * * 6 лет назад было 24, то есть только на 6 лет отошел от школы, а через 6 лет 36, когда через 4 года 5-й десяток. Сейчас 4-й десяток, между тем пару лет назад был недавний мальчик. Надо мысленно перенестись вперед и пережить, как же так уже столько. Если бы 6 лет назад! и прийти в себя. И на самом деле столько, сколько только что хотел. * * * Я конечно, конечно из этого сердца изъят никогда не поймет не повернет обратно никогда в эту голову не придет, я зачеркнут. Вбил себе в голову гвоздь и этим гвоздем меня. У меня кровь красная у тебя молоко белое на губах не обсохло, вынь гвоздь из честной прямой башки Ты для меня умер я для тебя умер Обменялись смертями Неужели моя смерть не утрата я тебе не успел стать никем Ты постарайся продумай сердечно издалека каким я показался вначале Я потерял голову Все теплеют говоря о тебе Любимец людей моет чистит скребет прибирает у матери поздний сын с придурью расхлябанный в ситцевых плавках на костях я почернел, только и думаю ты ничего про меня я про тебя только и думаю ласковый чуткий мальчик на побегушках не пропадай, я тебя с выступающими лопатками, я без тебя – давно ли держалась на мне твоя царапина давно ли ты был полумертвым, притворялся, вырос в блатном районе но как младшего брата предводителя шайки не обижали мальчик, – прильнуть и погибнуть, ребро акробата не исчезай бесхитростный развязный гибкие кости я не прощупал давай как два голубя как никто Почему, кого любишь, бегут хотят избавиться Плоский как складной нож услужливый неужели сердце не дрогнет как я там. Прильнем два складных ножа Я не знаю где ты куда ты может быть заболел или умер не забывай, я в жизни на грани и для отвода глаз; я люблю тебя слабого с выступающими лопатками закрывающего глаза прильнем два балансёра мы со временем умрем а ты помни обо мне в слезах. Почему так, без чего нельзя к чему навсегда, то уходит хочет пропасть Или я комy-то не ответил и теперь за это мне. Ласковый чуткий ускользающий мальчик-слуга в плавках цветных на костях тебя убьют молодого давай погибнем вместе вчерашний мальчик завтрашний мертвец Ты зачем пропал ты у меня на груди с выступающими лопатками мы будем не пить не есть смотреть друг на друга пока не умрем от любви. Всеми любимый младший сын вырос в блатном районе но как младшего брата предводителя шайки не трогали. Все теплеют когда о тебе почему так за что так всегда – за что бы ты умер без чего ты не можешь умрешь хочет прожить без тебя всегда как закон не пропадай ты зачем ласковый расторопный в плавках ситцевых на костях не устоял правильно сделал не устоял и опомнился ты зачем так все твердо решил пропасть мы проснемся и вместе умрем я умру от тебя с выступающими лопатками поддающегося закрывающего глаза о лопатки твои порежусь скрываешься чтобы я умирал я почернел все сразу любят светлеют говоря о тебе а я больше всех не покидай не исчезай живой изъян * * * До Домодедово долго, через поля, и наконец как свет в окошке, ларек с задумчивыми людьми. Мало в такое время. На Караганду, Балхаш. Сверху загадочные звезды, где кто-то есть. Снизу загадочные звезды, где уже точно наши. Кто-нибудь в Нижнем Тагиле гуляет, видит: над ним перебирается самолет оттуда туда. * * * Одни товарищи в первой десятке, другие пропали, а шли наравне. Гении, вдаль. Споемся. Кто что вытянет. Ваня, ратуй за лодки. Толик, не стоит в Москву насовсем. Гнездятся звезды на родине. В гнезде три звезды, и в этом свете я. Ваня, Толик, Денис. * * * В жизни любовь для голубей и для глупых. Помнишь, любили на самом деле, я и ты. Я человек пера, под перьями жар. Знаю во льду любовь. Лёд, голубой, навсегда. Вижу из-подо льда: да, я любил, нет слов. Я навсегда люблю слова слова . * * * Нас никогда как тогда не бросит друг к другу. Мы не замрем вдвоем на свете как дети. Мы не заснем одним сном, как тогда. Я никогда. Я никогда, ты лучше заплачь. Я бы и рад – не могу, не люблю как тогда. Только и помню: когда-то. Любили, любили, кажется, так – никогда. * * * Не верь, милый друг, как я тебе не верю. Просто целуем, перебираем друг друга. Какая сухая осень. Цветы у метро с рук. Ты охладел, потому что я охладел. Я разжился на Толю и нового Мишу. Как красавец, так обязательно Миша. Почему ты не взял у меня его место? Почему я тебе не запал весну назад? Лучше ты слева он справа на обе руки, чтобы никто не пропал. Там еще Слава из ЦСКА без звонка.